Гений, вельможа, праведник
Все это об одном человеке, прославленном во святых
Как-то я задалась вопросом: есть ли между святыми кто-нибудь из писателей? На память приходили имена преподобных Нестора Летописца и Иоанна Дамаскина, святителей Димитрия Ростовского и Феофана Затворника, священномучеников Серафима (Чичагова) и Владимира (Богоявленского), – но то были писатели духовные, историки, гимнографы и богословы. А меня интересовали светские художники слова и образа. Однако, перебрав многочисленных авторов, пришлось признать: литераторов не обретается ни среди мучеников, ни тем более среди преподобных. Или я чего-то не знаю...
Но неожиданно, во время паломничества в Иерусалим, я получила ответ на свой вопрос, и ответ положительный. Есть между угодниками Божиими мастер слова – это Шота Руставели. В лике святых он был прославлен Грузинской Православной Церковью. И как удивительно совпало, что его имя мне было знакомо с детства благодаря увлечению родственниц грузинской культурой, а главный литературный его труд я прочитала незадолго до нового для себя открытия.
Шота Руставели – человек-легенда и гордость Грузии. Великий поэт и казначей при дворе царицы Тамар. Гений и праведник. Он жил и творил на рубеже XII и XIII столетий, во время расцвета Грузинского царства. Руставели был глубоко образованным человеком, овладевшим всеми современными ему достижениями философской и литературной мысли. Как говорят предания, много путешествовал по свету.
О жизни Руставели известно крайне мало, но свой след певец добра, любви и дружбы оставил в удивительном творении, ставшем мировым достоянием, – в поэме «Витязь в тигровой шкуре». Эта рыцарская повесть стала знаменем народа, соотечественники поэта ценят ее так же, как, например, русские ценят «Евгения Онегина». Многие заучивают ее наизусть, а книга в полторы тысячи строф считается дорогим подарком, достойным быть в приданом невесты.
Уже одно поэтичное заглавие книги манит к себе любознательных читателей. А содержание, образность, слог тридцати ее сказаний – и того более – восхищают ценителей литературы. Для иностранцев, конечно, многое зависит от успешности переложения с одного языка на другой. На русский язык грузинский памятник великолепно перевел Николай Заболоцкий – тоже блестящий поэт и литератор.
«Витязь в тигровой шкуре» - это превосходный образец средневекового эпоса, это книга приключений на землях Востока. Венчания на царство и сражения, путешествия и похищения, поиски сокровищ и пиры – все приметы славной героической эпохи нашли в ней свое отражение.
Автор прежде всего воспевает любовь. Это чувство в его книге возвышает, вдохновляет, совершенствует. «Любовь, согласно руставелевской концепции, уже в земном мире способна приобщить человека к высшей гармонии и тем самым приблизить к божественному. Разум же дан человеку, чтобы тот познал сотворенный для него мир и сделал свое познание орудием достижения высшей цели», - считает академик Ираклий Абашидзе.
Автор воспевает дружбу. Все герои повести – витязи и красавицы – бескорыстно помогают друзьям в беде и со всей искренностью приобщаются к их радости. Они готовы к самопожертвованию и взаимовыручке: «Если друг не будет счастлив, / Счастья нам на свете нет». Так, полон великодушия поступок царицы Тинатины, которая отпускает своего возлюбленного витязя Автандила в неизвестность на поиски невесты его побратима. Несмотря на боль из-за предстоящей разлуки, девушка говорит: «Помогать в беде другому / Нам завещано от века».
Славословит Шота и венец Божьего творения – человека. Все герои поэмы – личности цельные, великие, глубоко идеализированные, но оттого еще более привлекательные. Если это царь – то мудрый, если витязь – то непобедимый, если раб – то верный. Автор наделяет их невероятными достоинствами: красотой, могуществом, отвагой. Причем для него одинаково прекрасны, благородны, достойны почтения и мужчина, и женщина: «Дети льва равны друг другу, / Будь то львенок или львица».
Поэзия, по мысли Руставели, есть область мудрости. Стихи слагаются не для пустого увеселения, а ради воспитания лучших нравственных качеств: «Для того и знанье людям, / Чтобы душу укреплять».
Поэма «Витязь в тигровой шкуре» пронизана пафосом добра и жизнелюбия. Многие исследователи считают основополагающими строки: «Зло мгновенно в этом мире, / Неизбывна доброта». После прочтения тридцати сказаний действительно чувствуется воодушевление и достопамятный катарсис. Ее, как неисчерпаемый источник, можно читать и перечитывать, она снова и снова будет приносить ощущение праздника. Нельзя не согласиться с высказыванием поэта Ильи Чавчавадзе: «Не раз слова этой книги принесут тебе утешение в нужде, облегчат горе, дадут силу твоему разуму, твоему сердцу и поведут тебя к добру».
Канонизирован Шота Руставели, конечно, не за творчество и не за государственную деятельность, а за благочестивую и самоотверженную жизнь. Свои последние годы поэт провел в иерусалимском монастыре Святого Креста, основанном на месте, где, по преданию, выросло древо Креста Господня. Одна из легенд связывает основание обители с Иверией, а постройку первых зданий относит к V веку. Так или иначе, православный островок благочестия грузинские властители поддерживали с давних пор. Министр финансов Шота Руставели тоже прибыл сюда по поручению царицы Тамар, которая пожелала отреставрировать монастырь после вторжения в Иерусалим войск Саладина. Попечением сановника и на средства, привезенные им, владения монастыря были восстановлены, церковь отреставрирована и украшена фресками. Значительно увеличилось и число братии. Среди монахов оказалось много ученых, агиографов и людей широко образованных, они занимались переписыванием манускриптов и сочинением богословских трактатов. В знак благодарности за понесенные труды Руставели был навсегда вписан в поминальную книгу обители: «И в этот же понедельник поминки казначея Шота» - и изображен на одной из колонн монастырского собора.
Помню эту чудесную, поразившую меня фреску: старец в богатой одежде стоит в коленопреклонении перед святыми гимнографами Иоанном Дамаскиным и Максимом Исповедником, под портретом подпись на грузинском – «Руставели». Это – одна из немногих росписей, уцелевших среди бурных времен. Большая же часть интерьера храма, увы, шершавится голым известняком.
Обитель много раз переживала упадок и вновь восставала. Так, с начала прошлого века она была в запустении, а драгоценное свидетельство времени и жития грузинского казначея считалось утерянным. Советский исследователь Ираклий Абашидзе вспоминал о ее открытии: «…после тщательного изучения нам удалось обнаружить портрет Руставели, который, к счастью, оказался не стертым, не был поврежден и находился под толстым слоем краски». Затем реставрация мозаичных полов и частичная консервация стенных росписей проводились Иерусалимской Патриархией в 1970-1973 годах. В наши дни здесь действует приходской музей, открытый для посещения всеми желающими.
Пример Руставели показывает: если человек имеет перед собой Бога, Которого любит и Которому посвящает свою жизнь, то и его дело, каким бы ни было, послужит средством к облагораживанию души и вечному спасению. А когда это дело приносит еще и великую пользу обществу, то оно Божьим промыслом ни за что не потеряется в веках.
Александра Михайлова