Не напрасные слова, или мысли о культуре общения

Представьте себе, дорогой читатель, следующую картину на тамбовской улице.

Прохожий останавливает идущую навстречу даму и обращается к ней:

- Добрый день, сударыня! Не будете ли так любезны сказать, который час?

- Половина двенадцатого, - сверившись с часами, мило отвечает та.

- Благодарю вас. Всего доброго, - кланяется незнакомец, дотрагиваясь до шляпы.

В ответ сверкает улыбка и звучит:

- И вам того же.

А теперь нарисуйте себе другую картину.

Прохожий останавливает идущую навстречу даму и обращается к ней:

- Женщина, сколько времени?

- Полдвенадцатого, - сверившись с часами, буркает та и бежит дальше.

В лучшем случае на «спасибо» прозвучит «пожалуйста».

Какая из этих историй более реалистична в наше время? Уверена, что большинство назовет вторую. Из простых наблюдений за людьми можно заключить, что часто, даже сами того не замечая, они невнимательны к ближним.

Первая сценка скорее приличествует позапрошлому столетию. Много изящных слов, вежливых жестов, благожелательных эмоций. И это аргумент за такое обращение. Но теперь мы живем в неумолимо быстром темпе, потому и приветствуем экономию времени и языка. Не в чести у нас сладкозвучие и патетика. Это аргумент против. Увы, мы не задумываемся над тем, что в своей экстремальной гонке теряем нечто важное. А согласитесь, если бы эта краткая беседа велась с вами, то было бы приятнее услышать в свой адрес добрые слова, они бы добавили вам капельку хорошего настроения.

Спаситель говорил: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк, 6:31). А чтобы лучше исполнять сей завет, стоит иногда ставить себя на место другого человека. Тогда наверняка придет четкое понимание, как следует вести себя с ним. Если вам на его месте было бы обидно слышать в свой адрес грубые высказывания, так зачем же тогда тиранить собеседника? Более подходящее решение – уладить дело миром. Тогда и мир будет, и окружение хорошее.

Помню, когда я была студенткой, известный тамбовский лингвист профессор Владимир Георгиевич Руделев учил обращаться к собеседникам не иначе как «сударь» и «сударыня». А сам, приветствуя какое-нибудь собрание, начинал со слов: «Милостивые государыни и государи…».

Старомодно? Может быть. Но как возвышает человека! Он чувствует к себе глубокое уважение и даже вырастает в своих глазах. А чем это плохо, если он каждый день видит себя частичкой общей массы, и никакой поэзии вокруг?

Однажды, следуя совету профессора, я сказала продавцу-разносчику: «Спасибо, сударь, я не нуждаюсь в этом товаре». Мужчина ни больше, ни меньше оторопел. Он не обратил внимания на отказ, он, очень довольный неожиданным обращением, пробормотал: «Вот как вы меня называете…».

А вот другая история – свидетельство, обратное первому. Дело было в медпункте. Уставшая стоять в очереди пациентка атаковала медсестру:

- Женщина, вы поймите, у меня нет времени, у меня дома маленький ребенок...

- Кому женщина, а кому Елена Ивановна (имя изменено), - вспыхнула та и скрылась за дверью кабинета.

Правда, иной раз что-то останавливает перед тем, как употребить слово «сударь» или «сударыня». Думается: не посмотрят ли на меня так, будто я сказала что-то нелепое? И, чувствуя, как все внутри переворачивается и протестует, прибегаешь к клише: «мужчина» да «женщина». Иногда трудно идти против устоявшихся норм.

Способ привлечь внимание посредством обращений «мужчина» / «женщина» так и остается в светском лексиконе неизжитым остатком перестроечных времен. Вроде ничего оскорбительного нет, но за душу царапает – и все тут. Это, во-первых, резко обедняет нашу речь. Во-вторых, снижает планку человеческого достоинства. Словно видят люди не личность, а только ее пол. Словно прочитывается такой контекст: галантный господин деградировал и – уж простите за прямоту – сравнялся с недалеким обывателем. Да еще возраст подчеркивается: женщиной не зазорно назвать разве ту, которая ягодка опять.

Хорошие манеры актуальны везде и всегда. В большинстве стран этикет предписывает обращаться к визави определенным образом: сеньор, дон, герр, месье, эфенди и т.д. В новой России до сих пор не определились с тем, как обращаться друг к другу. А вспомним-ка, как это делали русские люди в прежние времена. Господин, сударь, месье, любезный, голубчик, мил человек – это до революции. Да, здесь подчеркивался статус. Не мог крестьянин сказать барину: «Голубчик». Но самому услышать такое слово, думается, было все же приятнее, чем, например, «эй, ты!». Разумеется, еще роль играла интонация: доброжелательная или презрительная. Не чуждались культуры общения и в советском обществе – в обиход вошли слова «гражданин», «товарищ». Они напоминали человеку о служении Родине и братстве. В простонародье издавна и почти до наших дней собеседников младше себя называли «дочка» или «сынок», старших – «отец» или «мать». Речь шла, конечно, не о семейных связях – об уважении соотечественника, как родного. Такое теперь редко услышишь, но если услышишь – то цветы в душе распускаются. И только лишь в церкви, несмотря на разного рода перемены, сохранилось сердечное, единящее «братья и сестры».

Безусловно, время не стоит на месте. Мода приходит и уходит. Язык живет и развивается, следует за народом. Так почему бы нам не вернуть в светский этикет старое душевное, но вполне подходящее к нашему времени обращение «сударь / сударыня»? Почему бы не полениться прибавить к своей просьбе словосочетание «Будьте добры...» или «Сделайте одолжение…»?

От нас не убудет, а к нам прибудет – душевный покой и хорошее настроение. Не стоит скупиться на добрые слова для ближних. Это не напрасные слова.

Александра Михайлова